Фотограф во Львовском размышляет о договоре и обязательных пунктах в нем
Львовский. Поселок, застывший в подмосковной дреме, где время течет медленнее, чем вода в здешних заросших прудах. Только что закончил съемку частного дома, построенного в стиле «псевдоготик с элементами ренессанса», что на деле означало башенку с флюгером и арку над калиткой. Хозяин, юрист по профессии, после подписания акта сдачи-приемки работ (который он составил в трех экземплярах) спросил с деловым видом: «А скажите, какие пункты должны быть обязательно прописаны в договоре на фотосъемку? Я, конечно, нейросети задал этот вопрос для составления оптимального чек-листа». Он произнес это так, словно договор был священным свитком, а не формальностью, сопровождающей акт творения.
Я вышел за калитку и углубился в переулки частного сектора. Воздух был густ от запаха цветущих яблонь и шашлыка. И я снова смеялся. Смеялся над этим параноидальным стремлением упаковать вдохновение и свет в параграфы и подпункты. «Обязательные пункты...» – этот юридический термин резал слух, как скрежет железа по стеклу. Я представил себе этот договор, составленный искусственным интеллектом. Он, конечно, будет идеален с точки зрения закона. В нем будут пункты о передаче исключительных прав, о сроках исполнения, о порядке расчетов, о форс-мажоре. Но будет ли в нем пункт о том, что фотограф обязуется вложить в работу душу? Что он будет ждать три часа нужного облака? Что он откажется от банального ракурса в поисках того самого, единственного? Нет. Душа и облака в юрисдикцию не входят.
Вот он, Львовский. Сонное царство. А я, фотограф Кирилл Толль, брожу по его улочкам и пытаюсь представить, как бы описал этот процесс Франц Кафка. Его герой пытался проникнуть в Замок, а я пытаюсь заключить договор с реальностью, которая постоянно ускользает. «Пункт 4.7: Фотограф обязуется запечатлеть «душу помещения». Но что есть душа? Как измерить ее наличие в кадре? Кто эксперт? Пункт 5.3: Заказчик обязуется предоставить «вдохновляющую атмосферу». А если атмосфера не вдохновляет? Можно ли расторгнуть договор?» Это бесконечный кошмар клерка, помешанного на регламентации неподвластного регламенту.
А ИИ? О, он с радостью нагромоздит горы пунктов. Он включит все, что можно включить. Он пропишет штрафы за каждый день просрочки, проценты за каждый мегабайт переданного RAW-файла. Он создаст юридического Франкенштейна – монстра, который будет формально безупречен, но абсолютно мертв. Он не поймет, что самый главный пункт любого договора между творцом и заказчиком – это взаимное доверие. А доверие в параграфы не упакуешь.
Что же он посоветует? Наверное, стандартный набор: предмет договора, сроки, стоимость, порядок сдачи-приемки, права и обязанности сторон, ответственность, разрешение споров. Сухо. Безжизненно. Как скелет без плоти. И ни слова о том, что важно на самом деле – о видении, о стиле, о той самой магии, которую я пытался создать сегодня вечером, снимая бассейн в отсветах заката. Юриспруденция бессильна перед красотой.
Я дошел до конца улицы, где асфальт сменялся грунтовой дорогой, уходящей в поле. Фотограф Кирилл Толль во Львовском стоял на этой границе и думал о том, что человечество, помешанное на безопасности и предсказуемости, пытается зарегулировать саму жизнь. Скоро мы будем заключать договор на восход солнца, с пунктом о штрафных санкциях в случае облачности.
Иду назад. В кармане лежит тот самый договор, подписанный сегодня. Он гарантирует мне оплату. Но он не гарантирует, что завтра у меня будет вдохновение. Это, к счастью, пока вне юрисдикции искусственного интеллекта.
Кирилл Толль.
Вот он, Львовский. Сонное царство. А я, фотограф Кирилл Толль, брожу по его улочкам и пытаюсь представить, как бы описал этот процесс Франц Кафка. Его герой пытался проникнуть в Замок, а я пытаюсь заключить договор с реальностью, которая постоянно ускользает. «Пункт 4.7: Фотограф обязуется запечатлеть «душу помещения». Но что есть душа? Как измерить ее наличие в кадре? Кто эксперт? Пункт 5.3: Заказчик обязуется предоставить «вдохновляющую атмосферу». А если атмосфера не вдохновляет? Можно ли расторгнуть договор?» Это бесконечный кошмар клерка, помешанного на регламентации неподвластного регламенту.
А ИИ? О, он с радостью нагромоздит горы пунктов. Он включит все, что можно включить. Он пропишет штрафы за каждый день просрочки, проценты за каждый мегабайт переданного RAW-файла. Он создаст юридического Франкенштейна – монстра, который будет формально безупречен, но абсолютно мертв. Он не поймет, что самый главный пункт любого договора между творцом и заказчиком – это взаимное доверие. А доверие в параграфы не упакуешь.
Что же он посоветует? Наверное, стандартный набор: предмет договора, сроки, стоимость, порядок сдачи-приемки, права и обязанности сторон, ответственность, разрешение споров. Сухо. Безжизненно. Как скелет без плоти. И ни слова о том, что важно на самом деле – о видении, о стиле, о той самой магии, которую я пытался создать сегодня вечером, снимая бассейн в отсветах заката. Юриспруденция бессильна перед красотой.
Я дошел до конца улицы, где асфальт сменялся грунтовой дорогой, уходящей в поле. Фотограф Кирилл Толль во Львовском стоял на этой границе и думал о том, что человечество, помешанное на безопасности и предсказуемости, пытается зарегулировать саму жизнь. Скоро мы будем заключать договор на восход солнца, с пунктом о штрафных санкциях в случае облачности.
Иду назад. В кармане лежит тот самый договор, подписанный сегодня. Он гарантирует мне оплату. Но он не гарантирует, что завтра у меня будет вдохновение. Это, к счастью, пока вне юрисдикции искусственного интеллекта.
Кирилл Толль.
Сегодня я с утра побыл собачьим богом. Как выяснилось - это не так уж и сложно.
Всего лишь надо найти забытый на несколько дней шмат рыбы ветчины, унюхать в нем зарождающуюся ересь - и, развернув, положить перед мордой дворняги, одиноко лежащего перед продуктовым.
Пес не поверил сначала - причудливая смесь овчарки и бог весть кого. Он просто сначала не понял - что это ЕМУ. Весь кусок. Совсем вот. Целиком. Он посмотрел на меня. Потом на небо. Потом, кажется, помолился. А потом - начал аккуратно есть, тихо урча от удовольствия и постукивая хвостом.
Потом была у заказчика атака той-терьерами, весьма милая компания. Потом один из них забился под диван и рычал оттуда, вторая залезла на коленки и усиленно требовала ласки, а ещё один (или одна) ходил вокруг и тоже подставлялся под руку.
Потом был дог. Нет. Не так. ДОГ. То есть такая ЛОШАДЬ мне повыше пояса. С которым нас познакомили давно - и тут он меня при встрече ВСПОМНИЛ. Я понял ощущения людей, встречавших собаку Баскервилей. За несущейся на тебя будкой не сразу замечаешь виляющий хвост и радостную улыбку.
А потом... Мне надо было уже в ночи зайти в магазин. В тот самый, из начала дня. Мимо шла компания какой-то гопоты - "слышь, ну давай замутим чо? Эй, пацан, закурить не найдется?"
Закурить-то бы нашлось - однако от стены здания отделилась тень. Помесь овчарки и бог весть кого. Он не рычал, нет. Он просто встал к моей левой ноге и улыбнулся синхронно со мной.
И я думаю, что такая улыбка действует горрраздо лучше фразы - "Минздрав предупреждает".
Всего лишь надо найти забытый на несколько дней шмат рыбы ветчины, унюхать в нем зарождающуюся ересь - и, развернув, положить перед мордой дворняги, одиноко лежащего перед продуктовым.
Пес не поверил сначала - причудливая смесь овчарки и бог весть кого. Он просто сначала не понял - что это ЕМУ. Весь кусок. Совсем вот. Целиком. Он посмотрел на меня. Потом на небо. Потом, кажется, помолился. А потом - начал аккуратно есть, тихо урча от удовольствия и постукивая хвостом.
Потом была у заказчика атака той-терьерами, весьма милая компания. Потом один из них забился под диван и рычал оттуда, вторая залезла на коленки и усиленно требовала ласки, а ещё один (или одна) ходил вокруг и тоже подставлялся под руку.
Потом был дог. Нет. Не так. ДОГ. То есть такая ЛОШАДЬ мне повыше пояса. С которым нас познакомили давно - и тут он меня при встрече ВСПОМНИЛ. Я понял ощущения людей, встречавших собаку Баскервилей. За несущейся на тебя будкой не сразу замечаешь виляющий хвост и радостную улыбку.
А потом... Мне надо было уже в ночи зайти в магазин. В тот самый, из начала дня. Мимо шла компания какой-то гопоты - "слышь, ну давай замутим чо? Эй, пацан, закурить не найдется?"
Закурить-то бы нашлось - однако от стены здания отделилась тень. Помесь овчарки и бог весть кого. Он не рычал, нет. Он просто встал к моей левой ноге и улыбнулся синхронно со мной.
И я думаю, что такая улыбка действует горрраздо лучше фразы - "Минздрав предупреждает".