Фотограф в Балашихе размышляет о формулировках технического задания для съемки недвижимости

Дневник. Балашиха. Съемка позади. Новый микрорайон, пахнущий свежей краской и сырой штукатуркой. Снял очередной «уникальный объект», коих здесь, как грибов после дождя. Клиент доволен, пожимает руку, сует конверт. А потом, с хитрой улыбкой человека, прикоснувшегося к будущему, говорит: «Кстати, я там у вашего коллеги, у чата GPT-5, спросил, как мне теперь техническое задание для фотографов формулировать. Надо же научиться. Он мне такой подробный мануал выдал…» Он уехал, а я остался бродить по этим безликим улицам Балашихи. Серые коробки, припаркованные иномарки, детская площадка, на которой одинокий ребенок пытается раскачать качели. Я шел, глядя по сторонам, и думал о том ТЗ. Смех, да и только. Представляю этот диалог. «Дорогой ИИ, как мне изъяснить художнику, чтобы он нарисовал мне солнце?» А ему в ответ: «Шаг первый: уточните гексахроматический индекс светила. Шаг второй: определите угол падения лучей относительно плоскости холста. Шаг третий…» И так до бесконечности, пока желание видеть солнце не отпадет окончательно. Вот и я, фотограф Кирилл Толль в Балашихе, должен был получить не список сухих пунктов, а историю. Историю о том, как семья будет пить чай на кухне, залитой утренним светом. Как дети будут бегать по гостиной. Но нет. Цивилизация выбрала иной путь – путь регламента. Мы пытаемся разложить душу по полочкам, пронумеровать и внести в гугл-док. Это напоминает мне Салтыкова-Щедрина, его «Историю одного города». Там тоже пытались все регламентировать, вплоть до «Устава о добропорядочном пироге». Чем закончилось? Правильно, глуповским майонезом и органчиком вместо головы. Так и мы. Вместо того чтобы сказать фотографу: «Сделай так, чтобы захотелось жить», мы пишем: «Обеспечить охват 90% площади пола в кадре с минимальным дисторшном на фокусном расстоянии не менее 24 мм». ИИ, конечно, молодец. Он выдал идеально структурированную пустоту. Алгоритм для создания бездушной картинки. Он советует прописать количество кадров, ракурсы, время съемки. Но он не понимает, что главное в кадре – это случайный луч солнца, упавший на порог, тень от дерева, которую невозможно запланировать, настроение, которое витает в воздухе. Он пытается автоматизировать вдохновение. Это все равно что попросить робота написать стихи о любви, вложив в него словарь рифм и сборник цитат. Получится графоманский бред, лишенный трепета. А ведь как все просто на самом деле. Хочешь получить хорошие снимки? Посмотри на работы фотографа, который тебе нравится. Покажи ему и скажи: «Хочу вот так, про мой дом». И все. Доверься. Но нет, нам подайте ТЗ. Мы, как тот чеховский герой, который писал «историю болезней», готовы зарегламентировать сам творческий акт. И стоит ли потом удивляться, что снимки получаются стерильными, как операционная? Безжизненными, как эти новостройки в Балашихе, где я сейчас бреду. Я остановился у пруда. Вода стоячая, зеленая от тины. На берегу – горка пустых бутылок. Деградация? Нет, она уже наступила. Она в этой тотальной боязни довериться профессионалу, в этой вере в магическую силу инструкции, скачанной с нейросети. Мы разучились говорить на человеческом языке. Мы переводим все в биты и байты, в пункты и подпункты. Скоро и любовное письмо будет представлять собой заполненную гугл-форму. «Цель письма: установление романтической коммуникации. Желаемый эмоциональный отклик: взаимность. Ключевые сообщения: ты мне нравишься. Приложения: 1 (фото кота)». Смешно. Грустно. Но факт. Фотограф Кирилл Толль в Балашихе констатирует: искусство умирает не под натиском дилетантов, а под грузом бессмысленных регламентов, сочиненных машинами для людей, разучившихся чувствовать. Я посмотрел на снятый мной дом. Он неплох. Но в нем нет души. Как и в том ТЗ, что советует ИИ. Идут сумерки. Пора уезжать из этой Балашихи.