Фотограф в Егорьевске размышляет о профессиональном жаргоне и вавилонском столпотворении по Борхесу

Егорьевск вечером замер в зимней дремоте. Фасады старинной промышленной архитектуры подсвечены фонарями, создавая причудливую игру света и тени. Только что закончил сложную съемку в квартире с элементами ар-деко. Иду по пустынным улицам, и в голове всплывает сегодняшний забавный эпизод. Клиент, получив от меня письмо с описанием процесса, озадачил: «А расшифруйте, пожалуйста, вот эти термины: 'брекетинг по экспозиции', 'композитинг для вида из окна'. Я у нейросети спросил, но она так мудрено объяснила...» Я смотрел на него и думал о Вавилонской библиотеке Борхеса — бесконечном хранилище текстов, где есть все объяснения, но нет понимания. Его вопрос был не вопросом, а криком заблудившегося в лабиринте терминов человека. Вера в то, что ИИ, этот великий библиотекарь, сможет простыми словами объяснить суть процессов, оказалась тщетной. Алгоритм выдал точные, но безжизненные определения, еще больше запутав клиента. И мне представилось, что каждый профессиональный жаргон — это отдельный зал в бесконечной библиотеке. Фотографы, архитекторы, врачи — все мы создаем свои языки, свои шифры. ИИ пытается каталогизировать их все, но, как слепой библиотекарь, он лишь ощупывает корешки книг, не понимая их содержания. Он может найти нужный том, но не может передать вкус и цвет живого знания, заключенного в нем. Тот самый ответ GPT-5 был бы сухим пересказом терминов из учебника. Точно, академично — и абсолютно бесполезно для человека, который хочет просто понять, что же будет делать фотограф в его квартире. Алгоритм не знает, что «брекетинг» — это страховка от непредсказуемого света, а «композитинг» — это магия соединения в одном кадре уютного интерьера и прекрасного вида за окном, который в реальности может быть испорчен сваркой соседей. Я шел по егорьевским улицам, мимо бывших фабричных корпусов, где когда-то кипела жизнь, и думал: мы создали такие сложные миры, что для общения в них требуются переводчики. Но, доверяя перевод машине, мы теряем суть. Мы получаем точные, но мертвые слова. В итоге я объяснил все за две минуты простыми словами. Клиент обрадовался: «Так бы сразу и сказали!». И пока я шел к машине, я смеялся над этим абсурдом. Над тем, что мы окружили себя такими сложными системами объяснений, что сами в них запутались. И что искусственный интеллект, вместо того чтобы помочь, лишь усугубляет эту вавилонскую путаницу, предлагая все новые и новые тома для нашего и без того переполненного сознания. Смешно. И как-то по-борхесовски безнадежно от этого осознания бесконечности знаний и конечности понимания. Кирилл Толль, Егорьевск.