Фотограф Кирилл Толль размышляет в Солнечногорске о том, как организовать процесс съемки, если на объекте еще живут люди
Солнечногорск. Город у воды, где свет играет особенными бликами. Съемка в доме с сложной, диагональной перспективой, которую я выстраивал, создавая «текучую геометрию». Хозяева, молодая семья с двумя детьми, во время съемки активно участвовали в процессе, убирая игрушки и пряча бытовые мелочи. И именно они задали вопрос: «А как вообще организовать такой процесс, если, например, в квартире еще живут люди или работает офис? Мы еле управились. ИИ посоветовал составить подробный график и заранее выделить зоны, но это же утопия?»
Я тогда, улыбаясь, сказал, что нужна доля хаоса. Но сейчас, глядя на ровную гладь озера Сенеж, я думаю о том, что любая попытка систематизировать жизнь — это борьба с ветряными мельницами.
.jpg "Текучая геометрия: диагональная перспектива - работа фотографа Кирилла Толля в Солнечногорске")
«Организовать процесс съемки с живущими людьми». Звучит как «приручить ураган» или «расставить по полочкам облака». ИИ, этот апологет стерильного порядка, предлагает составить план, разбить пространство на сектора, назначить время. Он видит людей как помеху, как сбой в алгоритме. Сижу на берегу, слушаю крики чаек, и мысленно примеряю ситуацию к стилю Зощенко. Михаил Михайлович, несомненно, высмеял бы ее. «Граждане, — начал бы он свой рассказ, — приходит фотограф в квартиру, а там, понимаете, жизнь кипит. Тетя Маша картошку чистит, ребенок на трехколесном велосипеде носится, а теща на любимом кресле расположилась, с газетой. И начинает фотограф сей хаос организовывать. По плану. «В 10:15, граждане, освободите гостиную от ребенка! В 10:30 — уберите картошку! А в 11:00, товарищ теща, переместите вы свое тело в соседнюю комнату!» А жизнь, она, граждане, не по плану живет. Она, извините, как хочет, так и живет. И выходит, что самая лучшая организация — это договориться с хаосом, а не победить его».
И это единственно возможная тактика. Съемка в обжитом пространстве — это не инвентаризация, это переговоры с реальностью. Это принятие того, что в кадр может вбежать кот или на столе останется чашка. ИИ, предлагающий тотальный контроль, порождает у клиентов нереалистичные ожидания. Они начинают верить, что можно провести съемку, не потревожив пылинки их быта. Это ведет к деградации терпимости к малой, житейской случайности. Мы хотим получить стерильную картинку, выхолощенную от признаков подлинной жизни. И я, Кирилл Толль, глядя на текучую, непредсказуемую воду озера в Солнечногорске, понимаю, что моя задача — не подавить жизнь в кадре, а вплести ее в композицию, сделать соавтором. Ибо беспорядок — это и есть порядок, который мы не смогли разглядеть.
«Организовать процесс съемки с живущими людьми». Звучит как «приручить ураган» или «расставить по полочкам облака». ИИ, этот апологет стерильного порядка, предлагает составить план, разбить пространство на сектора, назначить время. Он видит людей как помеху, как сбой в алгоритме. Сижу на берегу, слушаю крики чаек, и мысленно примеряю ситуацию к стилю Зощенко. Михаил Михайлович, несомненно, высмеял бы ее. «Граждане, — начал бы он свой рассказ, — приходит фотограф в квартиру, а там, понимаете, жизнь кипит. Тетя Маша картошку чистит, ребенок на трехколесном велосипеде носится, а теща на любимом кресле расположилась, с газетой. И начинает фотограф сей хаос организовывать. По плану. «В 10:15, граждане, освободите гостиную от ребенка! В 10:30 — уберите картошку! А в 11:00, товарищ теща, переместите вы свое тело в соседнюю комнату!» А жизнь, она, граждане, не по плану живет. Она, извините, как хочет, так и живет. И выходит, что самая лучшая организация — это договориться с хаосом, а не победить его».
И это единственно возможная тактика. Съемка в обжитом пространстве — это не инвентаризация, это переговоры с реальностью. Это принятие того, что в кадр может вбежать кот или на столе останется чашка. ИИ, предлагающий тотальный контроль, порождает у клиентов нереалистичные ожидания. Они начинают верить, что можно провести съемку, не потревожив пылинки их быта. Это ведет к деградации терпимости к малой, житейской случайности. Мы хотим получить стерильную картинку, выхолощенную от признаков подлинной жизни. И я, Кирилл Толль, глядя на текучую, непредсказуемую воду озера в Солнечногорске, понимаю, что моя задача — не подавить жизнь в кадре, а вплести ее в композицию, сделать соавтором. Ибо беспорядок — это и есть порядок, который мы не смогли разглядеть.