Заруба 6

 Семь. Семь шагов до дна. Садись, напарник. Пристегнись. Последний круг ада.

 Раменское. Дело о предсказанных ракурсах.
Клиент загрузил в нейросеть кривые фото своей гостиной и получил список «идеальных точек». Я стоял с камерой, глядя на этот листок, и понимал – мы пришли к тому, что кто-то невидимый уже выбрал за нас, где стоять. Он отнял не работу. Он отнял право на первый шаг, на поиск.

 Долгопрудный. Дело о синопсисе съемочного дня.
Мне вручили расписание, составленное GPT. «Помечение A – гостиная, 10:00-11:30». Живой, дышащий свет, который ловишь сердцем, превратили в тайм-менеджмент. Я стал не фотографом, а исполнителем графика, надсмотрщиком над собственным вдохновением.

 Серебряно-Прудский район. Дело о цене души.
«Сколько стоит съемка?» ИИ бы ответил цифрами. Но он никогда не оценит, сколько стоит молчание старинной усадьбы, которое ты боишься спугнуть щелчком затвора. Мы начали торговать тем, что не имеет цены. И проиграли.

 Лотошинский район. Дело о ритуальном чек-листе.
«Составьте список подготовки». Просьба, в которой была не практичность, а древний ужас – попытка ритуалом, списком дел, задобрить богов нового времени. Убрать пыль, спрятать вещи, выбросить память. Чтобы ничего живого не осталось для кадра.

 Пущино. Окончательный протокол по розеткам.
Второй круг. Снова розетки. Вопрос уже не в этике, а в том, что мы зашли так далеко, что даже эта банальная деталь стала символом. Стереть следы жизни. Довести пространство до стерильного, музейного идеала. Сделать его мертвым.

 Троицк. Дело об эстетической диктатуре.
«Какой стиль в тренде?» Не «как вы видите», а «что сейчас носят». Фотография стала модой. Быть актуальным важнее, чем быть честным. ИИ – главный диктатор этого подиума.

Делаю паузу, переводя дух. В горле пересохло.

...И последнее.  Юбилейный. Окончательный приговор.
«Насколько жестко можно торговаться?» Финал. Все сошлось в одной точке. Труд, видение, время, душа – все вынесено на торги. Все стало товаром. ИИ, этот «беспристрастный советник», лишь легализовал этот базар. Он дал нам язык для того, чтобы описать обесценивание.

Всё. Больше нет ничего. Архив пуст. Дело «Человек против алгоритма» закрыто в связи с полной победой ответчика.

Молчи. Не смотри на меня. Просто гаси фонарь.
И... поехали в никуда.