заруба 7
Он начался в тех самых Муниципальных округах, лишенных индивидуальности, с вопроса о стилисте и необходимости украшательства. Я ехал по трассе, и он, мой внутренний двойник, уже шептал: «Они хотят нанять гримера для своей жизни». В Реутове, в апартаментах с экспрессивной перспективой, стартапер требовал ответа о форматах файлов, а тот, внутри, усмехался: «Они покупают не произведение, а упаковку для него». Электросталь встретила промышленным светом и вопросом, что важнее — камера или умение. «Скрипка Страдивари в руках первоклассника», — парировал он.
Это было расследование. В Щёлковском районе, на фоне багряного заката, речь зашла о техническом задании. «Они хотят прописать вдохновение по пунктам», — язвил он. В Красногорске, городе контрастов, искали способы проверить репутацию помимо отзывов. «Не верят, — констатировал он. — Хотят измерить возврат инвестиций от съемки, как в Черноголовке».
Апрелевка, Львовский, Серебряные Пруды... Вопросы о коррекции перспективы, о границах HDR. «Они исследуют технику, а не душу, — звучал его голос. — Спроси у того старика, что он снимает — стены или то, что за ними?» Потом был Одинцово и срыв сроков, Наро-Фоминск и поиск компромисса с архитектором, Люберцы и запрет на присутствие заказчика. «Они ищут процедуру для творческого спора, — шептал он. — Хотят переделать прошлое в другом стиле, как в Рузе».
Луховицы, Лыткарино, Пересвет... Вопросы о справедливой стоимости, о поведении на съемке, о Tilt-Shift как святом Граале. В Климовске снова о стилисте, но теперь это был уже кукольный дом. В Наукограде выбирали пакеты услуг, в Протвино снова проверяли репутацию, в Голицыно учились обсуждать бюджет. В Зарайске требовали составить деловое письмо. В Пущино просили удалить розетки, в Можайском районе — тактично указать на плохую постобработку. Во Фрязино винили погоду, в Шатуре пугались будущего с AI, в Чехове искали список вопросов для фотографа. В Рошале не понимали, почему дополнительный кадр стоит дорого, в Озёрах торговались, в Химках спорили, кто главный. В Шатуре анализировали среднюю стоимость, в Воскресенске решали, снимать ли день и вечер, а в Реутове снова возвращались к форматам и цифровому бессмертию. Во Львовском составляли договор, в Раменском районе интересовались композитингом, в Талдоме искали формулу успеха, а в Ивантеевке — способ продать пространство.
«Они все спрашивают КАК, — прошептал я, глядя на огни. — Как проверить, как торговаться, как измерить».
*«А ты должен отвечать ЗАЧЕМ, — отозвалось эхо. — Помнишь старика в Серебряных Прудах? «Что снимаете-то? Стены? Или что за ними?» Вот в чем детективная загадка. Разгадка — не в том, чтобы использовать каждую ссылку из этого дневника, а в том, чтобы за каждой увидеть один и тот же вопрос. Они боятся настоящего».